Если в противостояние вступают завзятые любимчики фортуны, то победу в этом противостоянии может принести порой лишь чудо. Так и случилось, когда Стас Володин обворовал склад с инструментами и считал, что поймать его не сможет даже сам черт.
Стас и за продуктами-то ходил без денег, потому что не желал ни за что платить. Разумеется, за один раз много из супермаркета унести не удавалось – это же не в тележку грузить, а под одежду! – но при хорошем умении разбираться в яствах Стасу удавалось питаться сытно, вкусно и с пользой для своего молодого организма. Да и зачем объедаться? Лучше закусить вечерком морепродуктами или икрой форели, чем набивать утробу соевыми колбасами и полуфабрикатами.
Ловить его никогда не ловили, даже не подозревали в кражах. Он излучал то обаяние, которое излучают дети, котята, щенята и все прочие, кто только начал жить и не успел научиться подлостям. И к тому же он был дьявольски везуч. Дьявольски!
Стас мог незаметно угнать мотоцикл чуть ли не из-под задницы хозяина, мог вскрыть среди бела дня чужую квартиру или дом и вытащить из них не только деньги, но и понравившуюся мебель: столик какой-нибудь шахматный, стульчик резной, пуфик... И всякий раз хозяева и соседи обязательно были где-то и чем-то чрезвычайно заняты, а случайных свидетелей не оказывалось вовсе. Словно бы сама нечистая сила помогала Стасу, отвлекая от него лишнее и нелишнее внимание.
С таким же успехом он взломал склад одного крупного кинешемского предприятия и увез из него бензопилу, бензорез, бензокосилку и бензогенератор. Словом, в одночасье ему повезло стать своеобразным бензомагнатом.
Сыщики были просто поражены. Разглядывая спилы на толстых дужках замков, они не могли поверить, что ни одна живая душа не слышала долгий и нудный скрежет металла о металл. Пропажа обнаружилась утром с приходом начальника склада, а это значило, что замки спиливались глубокой ночью или перед самыми петухами. Однако в ближайших домах частного сектора шум никому не помешал. Один жилец как раз работал в ночную смену, другой в последние несколько лет спал пьяным сном, а третий страдал полнейшей глухотой.
- Не тот ли это везунчик, который вынес в «Сокольниках» целый дом? – задавался вопросами старший опер розыска Конев. – Ну когда все соседи смотрели послание Путина Федеральному Собранию, помнишь?
- Кабы знать, кабы знать… - позевал опер Федоров, перешедший из сержантов в офицеры всего-то месяц назад. – Ничего ведь не оставил после себя! Ни-че-го. Где теперь его искать?
- Ну смотри, куда он может «толкнуть» все эти бензо? Туда, где каждый день режут и пилят.
- В морг что ли? – огрызнулся Федоров; ему вообще не хотелось продолжать поиски, так как он ни капли не верил в успех.
- Да в любой чермет! Поехали!
- На чем, Вань? Машины-то нет, она в ремонте, а на автобусах… Ноябрь на дворе, околеем за день. Да и дня-то не хватит.
Федоров сыпал отговорками, но Конев не слушал. В нем сработала его проклятая «чуйка».
- Чую, что найдем, чую! – гудел он. – Если у меня это появляется, то сто процентов найдем!
Пропал день. Конев как раз тем и был известен, что его не свернешь, не разубедишь, когда он впадал в подобное состояние. В нем начиналась усиленная выработка адреналина и тестостерона, что давало ему силы бегать по городу в любую погоду сутки напролет.
…Три часа ушло на то, чтобы объехать официальные пункты приема металла. Только официальные! Еще четыре часа Конев с Федоровым месили грязь в частных секторах, где черметчики принимали железо прямо у себя в огородах. Но нигде следов украденных инструментов не нашлось и ни в чьих вороватых глазах не отразилось даже тени этих инструментов.
- Просто замечательно! – потирал замерзшие докрасна руки Конев. – Нам остается проверить «Америку» и «Луговое». Чую, что найдем, чую.
- Ваня, блин! Темнеет уже! Я подыхаю от холода! – хрипел Федоров. – Скорее всего он вообще не будет спешить продавать ворованное. Или в другой город увезет.
- Да, да, да, - бормотал Конев, шагая по грязи. – И я про то. У нас еще «Первомайский» остается неотработанным. Правильно говоришь, надо сначала на «Первомайский» ехать.
Снова жижа, снова холод, собачий лай, заборы… Открывает какая-то ведьма калитку, ноет, что несут ей только мелочевку, что серьезный инструмент ей не нужен вовсе – чего резать-то им?
За следующей калиткой появляется мрачный мордоворот. «Вы, наверное, пропановые баллоны ищете? Я не брал! Что? Инструменты? Идите, посмотрите, я покажу. У меня таких нет».
Уже отъездили автобусы, уже взошла луна, когда горе-сыщики тащились с «Первомайского» к «Наволкской». Холод так извел Федорова, что он, забыв о всякой субординации, откровенно матерился и едва не проклинал Конева. А тот размазывал по щекам льющиеся ручьем сопли и, как идиот, улыбался:
- Неужели чуйка подвела меня? Никогда еще такого не бывало… Должно же повезти, должно! Надо мчаться на «Буденный». Он же вот он – рядом. Там тоже два двора есть, где железом занимаются.
Федоров от этих слов завопил, как раненый. Он начал топать ногой и трясти кулаками, словно собираясь исполнить танец шамана, а Конев уже тормозил дребезжащую «буханку» и просил подкинуть их до «Буденного».
- Тесно у меня, - отвечал водитель, - ну да уберемся как-нибудь. Садитесь спереди, ужимайтесь.
Втиснулись на переднее сиденье, выдохнули. «Буханка» тронулась и закачалась по расколупанному асфальту.
- Кажется, шею продуло, - просипел Конев и принялся крутить головой. – Что-то даже в лопатки отдает.
Повернув в очередной раз голову, он вдруг заерзал, стал выгибаться, как эпилептик.
- Э, потише! – возмутился Федоров. – Ты мне локтем в челюсть попал. Чего с тобой?
Конев же продолжал возню, пока не извернулся в пол-оборота и не скомандовал:
- Стоп, машина! Приехали!
В кабине «буханки» пассажирские сидения были подчистую убраны, отчего машина служила исключительно для перевозки грузов. И этими грузами в тот день оказались бензопила, бензорез, бензоаккумулятор… Стас собирался передержать их до поры до времени в теткином сарае, но при первом же взгляде на этот сарай отказался от своей идеи. Слишком хлипкая там была дверь.
Поэтому Стас решил просто отдохнуть у тетки, отведать ее фирменной колгановой настойки, вздремнуть, а вечером ехать к себе на «Томну». Но дернуло же его подсадить в начале дороги попутчиков! Не знал он, что один из них, тот вертлявый, был немыслимо везучим сыскарем. Более везучим, чем сам Стас.
Итого: 5 лет лишения свободы.
