Заканчиваем узнавать, как обстояли дела с человеческими слабостями и пороками, а также наказаниями за оные, в дореволюционной Кинешме.
В первых двух частях повествования мы рассмотрели ряд судебных дел ХIХ века, на примере которых можно было наблюдать, как полтора столетия назад людей обуревали те же страсти (не всегда высокие страсти), что и сегодня. Человек был всегда человеком, как бы кому ни хотелось представлять, что «раньше было лучше», а люди только и жили, что соблюдением церковного календаря и евангельских заповедей.
Итак, вновь приступим и закончим.
1869 год, 12 декабря.
«Крестьянку О. мужъ М., а равно и свекровь Н. постоянно притесняютъ въ жизни и наносятъ большие оскорбленiя, отчего О. самовольно ушла изъ дома своего мужа и проживала въ доме своего отца С. и не желаетъ более жить съ мужемъ».
Кто читал нас прежде, то, наверное, уже догадывается, чем мог закончиться для женщины тот суд. Ничем таким, чем заканчиваются современные суды.
Прочитаем: «Выдержать под арестомъ трое сутокъ, потомъ водворить въ место жительтсва к мужу, такъ какъ о ея муже, а равно о его матери никто худаго не сказалъ».
Тем хуже суд отнёсся к женщине, чем больше она горячилась во время процесса. «Въ присутствiи Суда она выражала грубости не только противъ своего мужа, но даже и Суда».
Так вот, женщину отправили под арест, а затем обратно к мужу. Это к вопросу о том, что раньше не было столько разводов, сколько их сейчас. Не было, мы и не спорим.
1862 год, без даты.
«Крестьянинъ Т. жалуется, что его свояченица С. притесняетъ его не смотря на то, что онъ пришёл в домъ ея по супружеству къ сестре ея, находящейся ныне в бегахъ».
То есть мужчина когда-то въехал в дом жёниной сестры. Жена сбежала распутствовать. Сестра же давай гнать зятя из дома. На суде она так и заявила: «Безъ жены онъ не имеетъ участия въ доме».
Однако суд постановил, что «участия въ доме» не имеет как раз сестра (так как женщина). Поэтому следует «выслать ея из дома, если она не согласится повиноваться зятю».
К слову, беглую жену потом поймали и учредили над ней отдельный суд, который постановил: «Наказать крестьянку М. за самовольную отлучку отъ мужа 20 ударами розогъ».
Стоит напомнить, что в кинешемских волостных судах запрещались телесные наказания для женщин. По уставам запрещались, а на деле не очень. Более того – даже для мужчин 20 ударов считались максимально жестоким наказанием.
Это опять же к тому, что разводов прежде было меньше, а духовности больше. Так ведь? Про порки сделаем вид, что не читали.
1863 год, без даты.
«З. и А. подрались. Судъ определилъ: З. наказать розгами, а А. посадить подъ арестъ на хлебъ и воду».
В те времена суды не всегда определяли однозначно правых и однозначно виноватых. Наказание несли все участники событий.
1866 год, 17 апреля.
«Крестянинъ И. жалуется, что отецъ его Р. ведётъ распутную жизнь съ женой его».
Суд постановил наказать распутного отца 10 ударами розог и «отдалить отъ сына». То есть выпроводить из дома.
Это к вопросу о непререкаемом авторитете старших на Руси. Как видите, сыновья даже судились с отцами. Да ещё по каким поводам…
1871 год, 3 марта.
«Крестьянка Е. жалуется на мужа своего П. в томъ, что онъ не отдаётъ ей трёх одеждъ, двоихъ сапогъ, башмаковъ, чулковъ, 8 рубашекъ и фартук».
С какой же стати он не отдавал ей одежду? Они развелись, а он ухватился за барахло? Вовсе нет.
«П. заявилъ суду, что одежды не выдаётъ ей потому, что она не живётъ съ нимъ более года и что въ это время родился незаконнорожденный ребёнокъ…» Иначе говоря, целый год жена распутничала на стороне и принесла в юбке ребёнка от другого мужчины.
При всём при том «П. желаетъ с ней иметь совместное жительство, а она проживать с нимъ не желаетъ и это своё нежелание Е. подтвердила на Суде лично».
Поняли? Жена стремилась снова улизнуть из дома, а муж лишил её одежды, чтобы она практически не могла бы выйти на улицу. Чтобы ей не в чем было снова подаваться в бега.
«Судъ постановил: в просьбе Е. в выдаче ей одежды отказать и строго внушить ей, чтобы она не имела более уклоняться отъ совместнаго жительства съ мужемъ своимъ».
Оговоримся лишь, что речь здесь идёт уже не кинешемцах, а о соседях юрьевчанах. Что в Кинешме, что в Юрьевце нравы в некоторых семьях не отличались.
1871 год, 3 марта.
Вашему вниманию ещё одна тяжба из-за женской одежды.
«Жалоба солдатки Д. на мужа своего К. состоитъ въ томъ, что онъ неоднокроатно наносилъ ей побои, на масляную пятницу прогналъ ея изъ дому, къ тому же онъ не отдаётъ полукапотки суконной, дублёного шубника, курточки суконной, летней на вате серой курточки, 2 ситцевыхъ сарафановъ, 3 домотканныхъ сарафановъ, семи платковъ бумажныхъ, двухъ шёлковыхъ платковъ, шали белой, одиннадцать аршинъ тканцовъ красныхъ, тридцать аршинъ навины белой и прочаго имущества».
Ай, да тиран! Правда же? Бьёт жену и лишил её всей одежды. Только вот почему не отдавал ткани?
В действительности муж не был похож на того тирана, каким его изобразила жена. Суд привлёк свидетелей, которые рассказали, что побоев в семье не было, женщину никто из дому не выгонял, а она сама та ещё звезда. Тащит из дома всё, что не приколочено и «тайнымъ образомъ переправляетъ къ своей матери». Точно также она поступила с украденными у мужа 40 рублями (баснословная сумма по тем деньгам) и самоваром.
Таким образом, суд выяснил, что женщина «не имеетъ никакого къ мужу повиновения, а старается только сделать захватъ имущества и переправить оное къ матери своей и сверхъ этого вводитъ на него ложный изветъ».
Ситуация оказалась настолько сложной, что суду пришлось описать всё имущество в семье отставного солдата и отдать это имущество «подъ надзоръ деревенскаго десятскаго» (участкового – прим. ред.). Не было никаких гарантий, что жена не попытается снова обобрать дом.
То, что она уже утащила, суд обязал её вернуть в родной дом. В том числе, и 40 рублей.
1871 год, 10 марта.
«Крестьянинъ И. показал, что крестьянинъ В. в прошлом мясоеде сосватал за своего сына его дочь. По окончании сватовства произведёнъ был сговоръ и были поданы дары жениху и его семейнымъ. После сговора женихъ отъ невесты отказался».
Что же такое неожиданное могло случиться? «В. показал, что сын его А. отъ невесты отказался, потому что у невесты на лице заметили лишай».
То есть сначала семья жениха и сам жених поспешили получить от семьи невесты «дары», а только потом взглянули на невесту. Либо же получили право взглянуть, что не так-то и важно.
А важно то, что по старым традициям первоочерёдное значение имела сделка, а лишь потом уже шли дела сердечные. Иные любители старины любят говорить про домострой, про то, что крепость молодых семей в то время обеспечивала железная воля старших, но у этого порядка, как видим, имелась и обратная сторона. Денежная.
Вот почему две семьи и поссорились. Почему они и пошли судиться друг с другом. Не из-за лишая на лице невесты, а из-за того, что после скандала одни не стали возвращать другим «дары».
Суд пришёл к выводу, что «сынъ не въ праве былъ отказываться отъ невесты после сговора» (что бы на её лице ни открылось), и поэтому семья жениха должна немедленно отдать «все дары, полученные отъ невесты». Плюсом семье невесты полагалось 20 рублей «въ вознаграждение убытковъ».
1868, 1 декабря.
«Дело о жене арестанта А. о нежеланiи ея следовать в Сибирь к мужу».
Да, бывало и так. По школе мы помним, что жёны добровольно следовали за мужьями на дальние поселения, но оказывается, что таков был порядок. Строгий порядок.
Впрочем, А. повезло и её освободили от обязанности ехать в Сибирь. Суд выяснил, что муж-арестант слишком «сквернаго характера» и с таким характером ему неплохо будет пожить в ссылке одному.
В качестве «итого»
Мы не нарочно выбирали столь неприятные дела. Какое дело ни возьми, оно неприятное.
Люди, например, бесконечно судились с ближайшей роднёй из-за наследства. Хоть жильё отсуживали друг у друга, хоть землю, хоть одежду, хоть что-нибудь. Лишь бы себе, а не кому-то другому.
Родня судилась друг с другом по всяким поводам, не только ради корысти. Так брат мог пойти в суд на родного брата, потому что тот «постоянно приносит ему чрезвычайныя оскорбленiя скверноматерными ругательствами».
Видимо-невидимо проходило в судах дел по ложным доносам. Люди заведомо знали, что идут лгать против ближнего, но не идти не могли. Возлюбить ближнего, как учили их в церкви, у них получалось далеко не всегда. Да что там возлюбить, оставить бы просто в покое и не делать зла.
А сколько судились мужья с жёнами и жёны с мужьями! Из-за чего только ни судились! Всю-то подноготную вываливали друг на друга.
2024 год в России объявлен Годом семьи. Проще всего, конечно, в этот год утвердиться в мысли, что для укрепления семейных ценностей всего-то и нужно, что жить, как жили в старину. Для этого, к примеру, поярче красить яйца и с большим воодушевлением, чем прежде, купаться в проруби. При этом не замечать, как творишь всё те же гадости, что творили прадеды.
Творили же? Как видим. Значит, дело не в обрядах. Если положиться на одну обрядовость, можно наломать дров больше прежнего.
Благоразумия и любви вам, друзья!
